Таинственная смерть Рохлина накануне намеченного путча (убили генерала 3 июля 1998 года, а на 20 июля был намечен час Х) показала, что как бы ни была слаба власть, у нее всегда хватает сил и возможностей, чтобы расправиться с тем, кто добивается ее внештатными методами. Катастрофические прогнозы на политические темы в нынешнее время воспринимаются как никогда скептически. В самом деле, для внешнего по отношению к политическим кругам наблюдателя, трудно представить себе более стабильную политическую обстановку, чем в нынешней России. Все давно поделено и закреплено за вполне сложившимися группировками. Любые же попытки изменить ситуацию, как попытки изменить курс при хорошо работающем автопилоте, немедленно и эффективно гасятся.
И все же возможность переворота не аппаратными методами, как это повелось в новой России, а с помощью свежего ветра, будоражит умы. Аномальное безветрие устанавливается перед грозой, а тьма сгущается перед рассветом.
При том, что Рохлин, подготавливая военный переворот, был крайне неосторожен и о его намерениях знало слишком много людей, все же некоторые действия организационного и политического характера он проводил в глубокой тайне. К примеру, он заказал теоретическую разработку острой кризисной ситуации, необходимой для быстрого введения десантных дивизий в Москву. Одной из составляющих кризиса была управляемая катастрофа с энергоснабжением столицы, то есть попросту отключение электронасосов, качающих, пардон, дерьмо в канализацию. Потопить город в дерьме - это первое. Карта энергетических объектов, от которых впрямую зависит энергетическая безопасность регионов, у Рохлина была. Это очень редкая карта, она мало у кого есть из политиков. Разве что у Чубайса...
Второе - создать кризис со снабжением столицы табачными изделиями. Для этого Рохлин готов был перехватывать на дорогах фуры с табачными изделиями, которыми снабжается Москва из других регионов. Эти и другие меры, создающие в столице атмосферу страха и неразберихи, Рохлин, как говорят, не скрывал от мэра Лужкова, который так сильно любил президента Ельцина, что мог оказаться попутчиком и военного диктатора в борьбе за власть.
В числе союзников Рохлина называют и Александра Лукашенко.
Рохлин встречался в лесу с Александром Лукашенко, который обещал в нужный момент ввести в Россию Витебскую десантную дивизию. Кроме нее, осуществлять новый порядок должны были еще две российские дивизии и один полк.
Когда соратники говорили Рохлину, что его, Рохлина, человека наивного в политике, в случае успеха путча отодвинут те, кто в этой политике съел собаку, генерал самоуверенно отвечал: «Когда мои броневики будут стоять вокруг Кремля, ни черта меня никто не отодвинет!»
Убийство Рохлина, кстати, почти не нарушило планов произвести тот переворот, в котором было заинтересовано крайне активное сообщество людей с серьезными политическими намерениями. К примеру, было спешно подготовлено так называемое «политическое завещание Рохлина», которое передавало полномочия генерала диктатору-преемнику. Это политическое завещание доверенные лица должны были донести до сведения военных, готовых выступить по призыву самого Рохлина. Приказ! Это была очень важная часть плана, так как армия без приказа, то есть самостоятельно, действовать не способна. Не случилось озвучивания этого приказа, как всегда, из-за человеческого фактора - некто не захотел идти до конца и озвучить фальшивку. Потому что никакого политического завещания Рохлин подготовить не успел. Так вот и сорвалось тогда.
Однако не факт, что традиция аппаратных выборов преемника на роль главы государства будет повторяться в России до бесконечности.
Теория гегемонии
Во всем мире одним из базовых теоретических положений серьезных политологов и прогнозистов стала так называемая «теория гегемонии», впервые сформулированная А. Грамши в его «Тюремных тетрадях». Несмотря на то что Грамши был коммунистом, его работы активно изучались буржуазными учеными и аналитиками и, наоборот, замалчивались «товарищами» в СССР.
И было от чего. Ибо Грамши очень четко сформулировал тезис о том, что государства и политические режимы рушатся в первую очередь не от того, что их кто-то стремится обрушить, а от того, что их некому защищать. И не массой тех, кто готов идти на баррикады, определяется угроза режиму, а отсутствием тех, кто этот режим готов искренне поддержать. В такой ситуации любое, даже самое легкое воздействие приведет к обрушению существующей политической системы.
И мы собственными глазами видели такой пример только что в Ираке. Подданные Хусейна прибежали рушить памятники своему лидеру с особой радостью.
В России неоднократно складывалась такая ситуация. И памятники рушили. И если бы Бориса Николаевича не уговорили уйти на покой, то бунт был бы неизбежен. Да и нынче, несмотря на видимую стабильность и трогательную любовь народа к Путину, как раз сложилась ситуация, при которой никто не выйдет защищать режим. Частной характеристикой этой ситуации стало отвращение народа к выборному фарсу. По данным, фигурирующим в аналитическом сообществе, реально на выборы приходят от 7% до 10% избирателей. Из них от 30% до 40% голосуют «против всех». Поэтому основной головной болью фальсификаторов в последние годы стала не «победа» нужных кандидатов, а сокрытие факта срыва выборов.
Итак, по мнению профессионалов и по смутно обоснованным, но тем не менее массовым настроениям, никакие выборы 2003-2004 годов не добавят легитимности нынешней власти. Никто не пойдет ее защищать в случае угрозы. Скорее наоборот, будут со злорадством наблюдать ее агонию.
И в этой ситуации действительно реальными становятся любые серьезные попытки эту власть раскачать и обрушить. И основной вопрос состоит не в реалистичности таких намерений, а в их серьезности.
Cценарии формирования так называемой «хунты» силовиков довольно активно обсуждались в СМИ перед августовским отпускным затишьем. Да и нынче дискуссия не затихла. Две группы в президентской администрации воюют не только внутри властных коридоров, они планируют новый порядок в стране. Каждая группа - свой.
«Вчера было рано, завтра может быть поздно». Один пример серьезных намерений
Мы приводим материал, первый вариант которого был подготовлен осенью 1996 года по заказу одной из «ветеранских» организаций. Существование этой организации и в настоящее время не позволяет нам назвать ее.
Мы, однако, можем сказать, что модифицированный вариант данной записки в конце 1997 года докладывался генералу Рохлину. И потом уточнялся в соответствии с пожеланиями лидера ДПА.
Последний раз материал фигурировал в одном из закрытых обзоров в начале правления Путина.
Во всех трех случаях обстановка в стране, пусть и с не столь уж большой долей вероятности, но все же позволяла надеяться на успех соответствующих проектов «корректировки политической модели нестандартным способом».
Поэтому можно утверждать, что данный материал носил отнюдь не декоративный характер и предназначался не для пиара, а для реальных сценарных исследований. Тем более что он так и не попал в открытую печать, в отличие от прочих «совершенно достоверных» и «совершенно секретных» сценариев виртуальных переворотов, столь часто фигурирующих в СМИ с подачи Глеба Павловского.
Ниже мы даем общую часть всех трех вариантов, опуская ситуационные подробности, характеризующие политическую обстановку соответствующих периодов. Иногда вместо этих подробностей мы будем курсивом давать некоторые комментарии и разъяснения. «Исследование возможных сценариев силового вхождения армии в российскую политику»
Предпосылки вхождения Армии в российскую политику и возможных попыток военных взять власть силовым путем определяются нерешенностью социально-экономических проблем России и нерешенностью проблем самой Армии. Социально-экономический кризис продолжается. Группировки российской элиты заняты в основном междоусобной борьбой за власть. Стратегическими и среднесрочными вопросами выхода из кризиса российские верхи практически не занимаются. Остаются реальностью угрозы системного кризиса каркасных систем экономики (транспорта, энергетики, связи), массовой безработицы, гиперинфляции. Реальный жизненный уровень населения продолжает падать.
Существующая стабильность иллюзорна.
Далее в каждом из вариантов перечислялись признаки недостаточно прочной стабильности режима в каждый из периодов написания очередной версии записки.
Общероссийский кризис отражается и на Армии. Это теоретически может спровоцировать попытку военных взять власть.
Отметим, что подобная угроза была весьма реальна в 1997-1998 году, на пике активности ДПА генерала Рохлина. После убийства Рохлина эта проблема ослабла. Последовавший с конца 1998 по 2000 год период относительного улучшения экономического и социального положения страны не мог не сказаться и на стабилизации положения в Армии.
Еще более отдалилась рассматриваемая угроза после начала второй чеченской войны, которая в значительной степени стала «подачкой» всем силовикам.
Однако буквально в последние год-полтора ситуация резко изменилась. При этом:
- Чеченская война затягивается и уже исчерпала свой положительный пропагандистский потенциал даже в среде значительной части силовиков.
- Негативно повлияла на настроения в Армии череда военно-политических, геополитических и пропагандистских пощечин, полученная Россией в 2002 году от США.
- Негативно воспринимается в Армии отчуждение от населения, резко усилившееся буквально в последние полтора года.
- Наконец, имеются и субъективные предпосылки к потере контроля за Армией. Так, ставленник Путина Сергей Иванов в начале своей министерской карьеры, еще не успев полностью овладеть ситуацией, получил публичную выволочку от президента, который стал на сторону Чубайса в конфликте военных и энергетиков. Это напрягает отношения Армии и президента.
Таким образом, проблема возможности вмешательства Армии в политику как минимум не теряла своей актуальности даже после убийства Рохлина. Хотя бы теоретически.
Тактика противодействия властей вмешательству Армии в политику состоит в:
а) ускоренном расформировании частей тех родов войск, которые могли бы осуществить захват власти (например, ВДВ),
б) подготовке к противодействию Армии силами МВД,
в) подогреванию антиармейских настроений в массах.
Власти считают, что именно эти меры гарантируют ей блокирование попыток военного переворота. На самом деле все выглядит несколько иначе.
Расформирование частей имеет свои ограничения. Для переворота не нужно огромных армий. Достаточно одной дивизии, которую военные всегда смогут при желании собрать для этого дела. Возможности сил МВД и их желание воевать с Армией не стоит преувеличивать. Далее в каждом из вариантов рассматривались ограничения возможности противодействия МВД настоящему, а не виртуальному военному перевороту с учетом специфики момента.
Антиармейские же настроения части населения имеют смысл только в условиях нормального функционирования политической системы и мало что значат при попытке переворота.
Таким образом, отсутствие опасности военного переворота обусловливается в основном не блокирующими действиями властей. Истинные причины, устраняющие пока возможность военного переворота, коренятся в специфике самой Армии. Армия не может действовать без приказа. В существующей ситуации попытка военного мятежа будет погашена прежде всего внутри самой Армии. Даже при полном неприятии офицерским корпусом нынешних властей, в Армии не найдется командира более или менее высокого уровня, способного поднять мятеж на собственный страх и риск.
Тем не менее нельзя утверждать, что в принципе не существует сценариев, при которых Армия будет в состоянии силовым методом взять власть. Для этого надо лишь придать этой попытке только видимость легитимности, исходящей из источника внешнего по отношению к Армии. Если это удастся достаточно убедительно, военные охотно поверят в то, во что захотят поверить сами. И руки для действия у них будут развязаны.
Итак:
1) Обострение общего системного кризиса. К числу собственно социальных причин можно отнести следующие - недообеспечение теплом зимой, массовые увольнения и безработица, невыплата зарплат или их выплата, но в условиях усиления инфляции и т.д. и т.п.
2) Массовые протесты населения по поводу ухудшения реального уровня жизни. Это могут быть аномально интенсивные забастовки, марши протеста, голодные марши, блокирование транспортных путей и т.п.
Развивая данный тезис, отметим, что эти акции могут быть значительно активизированы, если они совпадут с межэтническими беспорядками, типа известных погромов в Царицыно или Ясенево.
В этой связи стоит выделить как наиболее перспективный сценарий начала массовых беспорядков тот, поводом для которого будут похороны жертв предыдущих более мелких межэтнических стычек.
3) Жестокое подавление этих протестов. Рано или поздно власти пойдут на достаточно жесткие меры.
4) Замолчать сами акции и их результат СМИ попросту не смогут, да и не захотят в силу своих внутрицеховых и финансовых интересов. Таким образом, ход событий будет более или менее известен всему населению.
Тем более, если беспорядки произойдут в самой Москве, где та же межэтническая обстановка накалена в достаточной степени.
5) После грубого применения силы и появления первых жертв власти могут быть обвинены в неспособности управлять страной, объявлены единственными виновниками сложившейся ситуации и какая-то легитимная часть власти (например, Госдума) попросит защиты населения от правительства у Армии.
Далее действуют уже военные. События пятого этапа сценария имеют ключевое значение. В сущности, это может быть не обязательно Дума, а, например, группа депутатов от имени Думы. Аналогично может быть сформулировано требование некой группы сенаторов от имени Совета Федерации.
События пятого этапа, теоретически говоря, могут произойти и спонтанно. Однако они будут гораздо более вероятны, и гораздо более ярко и масштабно проявятся, если будет иметься общественно-политическая структура, которая бы взяла на себя если не организацию, то, во всяком случае, соответствующее использование и усиление случайно возникшей ситуации.
При этом отнюдь не обязательно, чтобы эта структура имела официальный статус - Дума или фракция Думы, Совет Федерации, партия. Это может быть партия, находящаяся в стадии оформления, либо вообще неформальная группировка. Важно лишь, чтобы она обладала достаточным влиянием и имела критическое количество нужных активистов и организаторов, которых она была бы способна собрать в нужное время в нужном месте.
Очевидно, что любые существующие «системные оппозиционеры» на эту роль не подходят. Фактически на такой сценарий отчасти работают различные «ультра». Другое дело, что в России политическое поле настолько «вытоптано», что нет ничего «настоящего». Ни настоящих либералов, ни настоящих левых, ни настоящих «ультра».
Однако если предположить наличие подобных замыслов у каких-либо кругов в Армии или в спецслужбах, то логичнее всего ожидать заблаговременных попыток создать подобную партию (или движение) и обеспечить ей максимальную известность. Подчеркнем, такая партия должна будет в соответствии с этим сценарием создаваться под конкретное задание. Ее цель к началу обострения социально-экономического кризиса (или массовых межэтнических беспорядков) занять некие более или менее известные позиции в политически активных кругах, чтобы к моменту начала массовых акций работать на обострение ситуации и завышение политических требований.
Одновременно в СМИ (а в настоящее время это вполне могут быть не только и даже не столько оппозиционные СМИ) должны будут обнародованы требования этой партии к массовым отставкам высших должностных лиц (не обязательно президента). При этом на финишном этапе будет необходимо озвучить идею апелляции к Армии. Подобные требования при умелой кампании «подначки» думской и губернаторской оппозиции, спровоцируют их на пике кризиса «сыграть на опережение» и выдвинуть соответствующие требования самим.
Еще эффективнее такая кампания может быть при наличии части депутатов Думы и СФ, на определенном этапе посвященных в данный проект.
Вышеизложенный сценарий может показаться чистым теоретизированием, если бы не одно обстоятельство. Те, кто знает ситуацию в маргинальной националистической оппозиции, могут с удивлением обнаружить некоторые элементы, соответствующие данной гипотезе в деятельности целого ряда группировок.
Во всем этом конгломерате стоит выделить следующие моменты.
1) Данные партии, якобы настроенные на парламентскую борьбу, тем не менее не отказываются от очень радикальных лозунгов, которые, строго говоря, могут помешать их формальной деятельности.
2) Наряду с социальными требованиями они выдвигают требования националистического характера.
3) Несмотря на достаточный потенциал - финансовый, кадровый и аппаратный (последнее особенно ярко проявляется в группировках, где присутствуют бывшие высокопоставленные военные или политические лидеры), эти партии и группировки почему-то единодушно желают заполучить в свои ряды радикальную националистическую молодежь. Во всяком случае, их эмиссары не раз выходили на связь с известными лидерами молодых радикалов.
Политическая пехота
Потенциальные переворотчики не против распространения слухов о своих «страшных возможностях».
И на основе этих слухов укрепляют свои позиции в политическом торге.
Но это попытка с негодными средствами. Своим материалом мы показываем тем, кого хотят шантажировать эти господа, что реальных замыслов реального силового переворота у них нет.
А все столь раздуваемое «противостояние силовиков и олигархов» не более чем передел собственности в рамках незыблемости нынешней политической системы. И этот передел в нынешней политической модели не может быть радикальным в силу системных законов.
«Ну вот, начал за здравие, а кончил за упокой, - скажет иной читатель. - Значит, система все же незыблема, а где же тогда пресловутая ее неустойчивость, которую обосновывал автор, ссылаясь на теорию гегемонии?»
Дорогой читатель, не надо передергивать. Мы сказали только то, что у нынешних силовых генералов нет реального желания делать переворот и создавать хунту.
Но система от этого не становится более устойчивой. И это чувствуют полковники, подполковники, майоры, капитаны.
Аналитический центр «Стрингера»
http://www.stringer-news....?PubID=2277&Menu=&Part=39